«Назвать вещи своими именами»

copiat de la drugoy, dar chiar mi-a placut ce zice Parfenov. s-ar zice ca e adevarat. o fi fost pe post asta la ort?...
upd: cel putin pe sait a dat...

Вчера в Москве вручали две профессиональные премии. Вручение одной превратилось в унылый пиар Тины Канделаки, её твиттера и выглядело, как собрание в отстающем колхозе; вторую, учрежденную Академией российского телевидения и Первым каналом в связи с пятнадцатой годовщиной со дня гибели Владислава Листьева, вручили Леониду Парфенову. На торжественной церемонии Леонид после обычных по этому поводу дежурных слов благодарности, вдруг вытащил трясущимися руками бумажки из кармана и совсем не в своей уверенной и ироничной манере, а, запинаясь и глотая окончания, прочитал беспощадный по отношению к себе и своим коллегам, собравшимся в зале, текст. Который стал, как мне показалось, своеобразной эпитафией современному российскому телевидению.

Вот этот текст:

Речь Л.Парфёнова на церемонии вручения премии им. Владислава Листьева

Сегодня утром я был в больнице у Олега Кашина. Ему сделали очередную операцию, хирургически восстановили в прямом и переносном смысле этого понятия лицо российской журналистики. Зверское избиение корреспондента газеты "Коммерсантъ" вызвало гораздо более широкий резонанс в обществе и профессиональной среде, чем все другие покушения на жизнь и здоровье российских журналистов. В реакции федеральных телеканалов, правда, могла подозреваться заданность — ведь и тон немедленного отклика главы государства на случившееся отличался от сказанного первым лицом после убийства Анны Политковской. И еще.

До нападения на него Олег Кашин для федерального эфира не существовал и не мог существовать. Он в последнее время писал про радикальную оппозицию, протестные движения и уличных молодежных вожаков, а эти темы и герои немыслимы на ТВ. Маргинальная вроде среда начинает что-то менять в общественной ситуации, формирует новый тренд, но среди тележурналистов у Кашина просто нет коллег. Был один Андрей Лошак, да и тот весь вышел – в интернет.

После подлинных и мнимых грехов 90-х в 2000-е годы в два приема – сначала ради искоренения медийных олигархов, а потом ради единства рядов в контртеррористической войне – произошло огосударствление "федеральной" телеинформации. Журналистские темы, а с ними вся жизнь, окончательно поделились на проходимые по ТВ и непроходимые по ТВ. За всяким политически значимым эфиром угадываются цели и задачи власти, ее настроения, отношение, ее друзья и недруги. Институционально это и не информация вовсе, а властный пиар или антипиар – чего стоит эфирная артподготовка снятия Лужкова. И, конечно, самопиар власти.

Для корреспондента федерального телеканала высшие должностные лица — не ньюсмейкеры, а начальники его начальника. Институционально корреспондент тогда и не журналист вовсе, а чиновник, следующий логике служения и подчинения. С начальником начальника невозможно, к примеру, интервью в его подлинном понимании – попытка раскрыть того, кто не хотел бы раскрываться. Разговор Андрея Колесникова с Владимиром Путиным в желтой "Ладе-Калине" позволяет почувствовать самоуверенность премьера, его настроение на 2012 год и неосведомленность в неприятных темах. Но представим ли в устах отечественного тележурналиста, а затем в отечественном телеэфире вопрос, заданный Колесниковым Путину: зачем вы загнали в угол Михаила Ходорковского?

Это снова пример из "Коммерсанта" — порой возникает впечатление, что ведущая общественно-политическая газета страны (вестник отнюдь не программно-оппозиционный) и федеральные телеканалы рассказывают о разных Россиях. А ведущую деловую газету "Ведомости" спикер Грызлов фактически приравнял к пособникам террористов – в том числе по своей привычке к контексту российских СМИ, телевидения, прежде всего. Рейтинг действующих президента и премьера оценивают примерно в 75%. В федеральном телеэфире о них не слышно критических, скептических или иронических суждений. Замалчивается до четверти спектра общественного мнения. Высшая власть предстает дорогим покойником: о ней только хорошо или ничего. Притом, что у аудитории явно востребованы и другие мнения: какой фурор вызвало почти единственное исключение – показ по телевидению диалога Юрия Шевчука с Владимиром Путиным.

Вечнозеленые приемы, знакомые каждому, кто застал Центральное телевидение СССР. Когда репортажи подменяет протокольная съемка "встреча в Кремле", текст содержит "интонационную поддержку", когда существуют каноны показа: первое лицо принимает министра или главу региона, идет в народ, проводит саммит с зарубежным коллегой. Это не новости, а старости – повторения того, как принято в таких случаях вещать. Возможны показы и вовсе без инфоповодов – на прореженной эфирной грядке любой овощ будет выглядеть фигурой просто в силу регулярного появления на экране.

Проработав только в Останкине или для Останкина 24 года, я говорю об этом с горечью. Я не вправе винить никого из коллег, сам никакой не борец и от других подвигов не жду. Но надо хоть назвать вещи своими именами. За тележурналистику вдвойне обидно при очевидных достижениях масштабных телешоу и отечественной школы сериалов. Наше телевидение все изощреннее будоражит, увлекает, развлекает и смешит, но вряд ли назовешь его гражданским общественно-политическим институтом. Убежден, это одна из главных причин драматичного спада телесмотрения у самой активной части населения, когда люди нашего с вами круга говорят: чего ящик включать, его не для меня делают!

Куда страшнее, что большая часть населения уже и не нуждается в журналистике. Когда недоумевают: ну, побили, подумаешь! мало ли кого у нас бьют, а чего из-за репортера-то такой сыр-бор? — миллионы людей не понимают, что на профессиональный риск журналист идет ради своей аудитории. Журналиста бьют не за то, что он написал, сказал или снял. А за то, что это прочитали, услышали или увидели.»

Как испортить бюллетень

 назидательно, однако :)

votarea e o placere

pe 28 noiembrie, iesiti la alegeri si in catalonia. ce bizar si ce coincidenta...

da ce, ucrainenii is mai buni ca noi?

ia, dragi bloggeri si autoritati electorale, competitia se incinge, le aratam ucrainenilor ca putem mai bine?

Originally posted by femen at Щирим українцям: дістань з дупи гідність!Сьогодні вибори, FEMEN звертається саме до тебе та закликає: не будь проституткою. Дивись на нас, роби як ми, не здавайся! Не опускай рук, вір у себе та у свої сили. Не продавайся! На минулих виборах багато хто віддав свій голос за гроші. До чого це призвело – ми бачимо зараз. Отримаєш сто гривень сьогодні – і це відіб’ється на життях твоїх нащадків.

Фото Віталій Павленко

invatati, bleadi, sa faceti drumuri

cred ca in campania pt primaria chisinaului ar putea fi folosit...

ce ai facut tu pentru moldova?

curioasa istorie a posterului cu soldatul am aflat-o de la artemii lebedev, cica primul soldat a fost ministrul britanic al apararii, Lordul Kitchener, care, in 1914, aparea pe coperta revistei London`s opinion cu sloganul:

ilustratia este destul de nepoliticoasa. Feldmaresalul se uita la tine in ochi si arata inspre privitor cu degetul, chiar daca sa indici cu degetul nu e politicos nici macar spre un obiect neinsufletit. faptul ca lordul poarta manusi albe indica un inalt rang militar, care te face sa te simti si mai mic. stie-ti locul, tara are nevoie de tine. fraza si imaginea a fost folosita apoi in primul razboi mondial ca poster al armatei. ochii si degetul arata spre tine chiar daca te uiti spre poster dintr-o parte.

John Bool, analogul lui Uncle Sam In 1916 este publicat posterul fara manusa, in care personajul colectiv John Bool intreaba cine lipseste din randurile armatei.

Celebrul Uncle Sam apare in 1917

I want you for the US ARMY

Posterul devine clasic si este cunosctut in intreaga lume. Tot in 1917, posterul apare si in Italia, chemand la subscrierea la obligatiunile de stat emise pentru finantarea cheltuielilor de razboi. Luciano Mauzan, 1917

In 1919, varianta italiana a posterului este copiata de albi in Rusia. Lebedev zice ca posterul e nereusit pentru ca VA cheama sa beti sampanie, si nu pe front :)

varianta bolsevica, din 1920, a pictorului moore, e mult mai reusita si devine cunoscuta in intreaga lume, de rand cu unchiul sam...









in prezent, zice artemii lebedev, posterele sunt ironizate, in ciuda efectului mobilizator pe care l-au avut pe parcursul anilor...

si... varianta moldoveneasca: